«Великое поступательное движение к коммунизму»?
Мне не хочется распространяться на эту тему
Не хочется омрачать этот вечер
Мыслями о десятках миллионов душ искалеченных
Жизней изувеченных во имя торжества политической доктрины
Мне думается, наших судеб потенциальному властелину
Лучше бы не о курсе иностранной политики вопросы задавали
А о том, как он относится к Достоевскому, Диккенсу и Стендалю
Ведь читавшему Диккенса — по сравнению с нечитавшим — куда труднее
Выстрелить в себе подобного во имя какой бы то ни было идеи
Речь не о грамотности и образовании — о литературе речь
Ведь грамотный и образованный может шестой заповедью и пренебречь:
Тот или иной политический трактат прочтя, убаюкав совесть
И даже испытать восторг убеждения, с нею не ссорясь
Ленин был грамотен, Сталин был грамотен, как и Гитлер
Мао Цзэдун, так тот даже стихи писал. Да только вот люди гибли
По росчерку их пера количествами доныне невиданными
И список их жертв далеко превышает список ими прочитанного
«Как можно сочинять музыку после Аушвица? » — вопрошал Теодор Адорно
Марк Стрэнд в ответ язвил, что тогда и ланч теперь есть зазорно
Но всякий знакомый с русской историей, вот ведь магия
Может сказать то же самое, лишь заменив название лагеря
Мое поколение явилось на свет в той точке мировой истории
Когда небо подпирали столбами дыма освенцимские крематории
Когда Сталин пребывал в зените богоподобной, абсолютной власти
Когда по карандашным каракулям судеб грубо елозил кровавый ластик
Мое поколение пришло, чтобы продолжить то, что
Должно было прерваться, навеки оставшись в прошлом
Сгинуть в печах концлагерей и безымянных могилах ГУЛАГа
По замыслу кремлевских душегубов и садистов Рейхстага
Тот факт, что не все прервалось — в России, по крайней мере
Во многом заслуга моего поколения, я в этом абсолютно уверен
И с гордостью осознаю к нему принадлежность свою:
Я горжусь ею точно так же, как и тем, что здесь сегодня стою